Биполярное аффективное расстройство это шизофрения

Опубликовано автором

Биполярное аффективное расстройство это шизофрения

Коды ссылок на публикацию

BB код для форумов:

Cлов в этом тексте — 1765; прочтений — 11942
Размер шрифта: 12px | 16px | 20px

Глава 15. Аффективные синдромы. Шизофрения, биполярное расстройство и МДП

Аффективные синдромы, маниакальные и депрессивные, из всех психопродуктивных психотических расстройств выделяются своей малой нозоспецифичностью. Обычно аффективные расстройства включаются в разные нозологии произвольно. Возможно, это происходит из-за отсутствия необходимости дифференцированного лечения указанных состояний по нозологическому принципу. Другая причина откровенной запутанности вопроса об аффективных нарушениях связана с неуточненностью многих принципиальных понятий соответствующего раздела общей психопатологии.

Чисто умозрительной оказалась дискуссия о концепции единого психоза, т.е. об объединении шизофрении и МДП в одно эндогенное заболевание. Например, Клаус Конрад, ярый сторонник идеи единого психоза, утверждал, что не существует границ между маниакально-депрессивным психозом и шизофренией, причем не только в статике, но и в динамике.

Обилие смешанных и переходных состояний между обоими заболеваниями (по диагностическим критериям разных авторов) привело к выделению атипичных форм, в частности, такой сомнительной нозологической единицы, как шизоаффективный психоз вне рамок шизофрении и МДП и к малооправданной замене устоявшейся аббревиатуры “МДП” на словосочетание “биполярное расстройство” (F31 в МКБ – 10).

Будет уместным подробно остановиться на коллизии собственно аффективной патологии и ее различия с процессуальной. Не стану скрывать негативного отношения к такому новшеству, поскольку видно, откуда и у кого “торчат уши”. Т.е. во многом надуманный характер проблемы проистекает из необходимости продвижения на фармакологическом рынке новых (значительно более дорогих) антидепрессантов следующих поколений. Но об этом далее, а сейчас возвратимся к истории вопроса.

В американской психиатрии в 70-е годы XX века активно занимались вычленением из числа больных шизофренией пациентов с шизоформными – преимущественно аффективными, реактивными и прочими атипичными – психотическими состояниями. Тогда же широко применялся обязательный для диагностики шизофрении 6-месячный критерий длительности психозов. Позже участились констатации всевозможных личностных шизотипических реакций и конституциональных аутистических расстройств. В итоге соотношение числа больных, госпитализированных с диагнозом “Шизофрения” с прочими, уменьшилось с 25 % примерно до 13 %.

Подобный результат, разумеется, нельзя считать ни удачным, ни правильным. Речь не должна идти о перемене мест слагаемых при неизменной сумме по оси “шизофрения – МДП”. Во-первых, здесь обнаруживается малоприемлемая тенденция подмены сути вопроса на весьма условные и необязательные понятия, якобы, диагностического характера. Во-вторых, данная “диагностика” порождает целый ряд проблем социального и правового толка (вменяемость). В-третьих, искажаются не только диагностические, но и прогностические критерии, осложняется, хотя и в меньшей степени, тактика лечебных и реабилитационных мер.

Между тем во главу угла следовало бы поставить четкие клинико-нозологические критерии собственно шизофрении и МДП. Конечно, не стоит однозначно отвергать общепринятое представление об оси “шизофрения – циклофрения” в духе Э.Кречмера, равно как и наличие атипичных форм болезней. Но остаются диагностические маркеры – направленность болезненного процесса и его результат. Напомню, что таковыми являются нарастающая чувственная тупость в случае шизофрении и, наоборот, заострение эмоциональности при МДП. (На этом, в частности, настаивает Петербургская школа психиатров). Кроме прочего, необходим тщательный анализ расстройств мышления на высоте психоза и при его послаблении для дифференцировки маниакального и атактического видов речевой спутанности. Затем не следует забывать, что пациенты, склонные к МДП и находящиеся вне психотического статуса, успешно исполняют свои социальные роли, сохраняют существующие нормы и общечеловеческие ценности. Напротив, шизофреники, в т.ч. ремиссионные, часто неспособны к идентификации с заданными социальными моделями (социально некомпетентны), не склонны беречь и соблюдать общепринятые нормы. Только при МДП достоверно констатируются интермиссии (состояния полного выздоровления). Также далеко не второстепенным является соматический фактор – интактность сердечно-сосудистой системы при шизофрении и явная ее уязвимость при часто повторяющихся приступах циркулярного психоза (ранний церебральный склероз, ИБС, гипертоническая болезнь с осложнениями и т.д.). Наконец, ось “шизофрения – МДП” включает два полярных патопсихологических феномена – аутизм и синтонность. Оба имеют конституциональную основу и обыкновенно не смешиваются. Исключением является т.н. “регрессивная синтонность” (или аутизм наоборот) в виде неадекватной общительности и брутальной бесцеремонности. Но она чаще связана с началом заболевания (simplex-синдром в дебюте непрерывного процесса или аутизм плюс гипоманиакальность в начале приступа), либо с постпроцессуальным состоянием (ремиссионная нажитая циклотимия). Все варианты регрессивной синтонности относятся к дефиниции шизофренной болезни, т.е. они являются критериями дифференциальной диагностики обоих вышеуказанных заболеваний.

Суммируя вышеприведенные аргументы, рискну утверждать (вслед за Э.Крепелином, некогда отделившим раннее слабоумие от циркулярного психоза), что существуют, как минимум, две эндогенные болезни – шизофрения и МДП, отличные друг от друга по клинической картине и, видимо, по своей природе.

Ганс Йорг Вайтбрехт, крупнейший ученый в области аффективных психозов, писал по этому поводу: “Нельзя сказать, чтобы систематика Э.Крепелина получила всеобщее признание во всем мире. Тем не менее всюду, где разрабатывается научная психиатрия, говорят о маниакально-депрессивных и шизофренных психозах, а классические положения Крепелина настолько общеизвестны, что, невзирая на величайшие расхождения в нозологических гипотезах, спорящие стороны всегда понимают, о каких именно психозах идет речь”. (“Клиническая психиатрия” в редакции Г.Груле, 1967).

Несмотря на схожесть аффективных расстройств, наблюдаемых при двух болезнях, направленность, исход и синдромальный поперечник обоих процессов различаются. Поэтому они требуют четкой дифференцировки, имеют разный прогноз и нуждаются в учете особенностей лечебной тактики.

Прямым подтверждением того обстоятельства, что МДП или циклофрения является отдельным эндогенным заболеванием, служит констатация особой циклоидной конституции, описанной Э.Кречмером и П.Б.Ганнушкиным. Ее наличие подтверждается патографическим материалом – биографиями известных писателей (Бальзак, Дюма-отец, Владимир Гиляровский), портретами публичных политиков (Жорж Клемансо, Уинстон Черчилль, В.Жириновский, Уго Чавес), характерными литературными персонажами (Ноздрев, Остап Бендер).

Частное замечание: общение с пациентами-шизофрениками, особенно с теми, у которых выражены симптомы дефекта (эмоциональное оскудение с явным интеллектуальным снижение), неизбежно упрощается в плане этической стороны контакта. Однако подобные “упрощения” недопустимы при беседах с маниакальными больным в случаях МДП. Расторможенность и обнаженность пациентов при этих состояниях сочетается у них с некритичностью к своему поведению, в т.ч. и ретроспективной, а также с заостренным вниманием и гипермнезией. Поэтому неосторожные реакции и высказывания врача, адекватные статусу больного, позже им, т.е. больным, могут трактоваться как грубая некорректность и иметь негативные последствия.

Проблема однозначной квалификации аффективных нарушений состоит не только в нечеткости границ между МДП и шизофренией, но в упомянутом выше “устаревании” дихотомии “психозы – непсихотические расстройства”. В прежней классификации МКБ – 9 существовал раздел “Аффективные психозы”. В DSM – III применяют уже более неопределенное понятие “Аффективные расстройства”. А в DSM – IV, также как и в МКБ – 10, все дистимические явления объединяются под весьма размытым названием “Расстройства настроения”. К ним причислено и указанное выше “Биполярное аффективное расстройство”.

В большой степени отмеченные новации объясняются проблемным и малосостоятельным с методологической точки зрения желанием разработать методы деления клинических синдромов, основанных на физиологических или биохимических измерениях. Якобы, оно (деление) не должно быть ограничено клинической картиной внутреннего эмоционального состояния субъекта (настроения) или его внешнего поведенческого выражения (аффекта). Однако добавлю, что достоверные объективные (физические и физиологические) критерии дифференцировки психотического и непсихотического уровня аффективных расстройств так и не были найдены. Но в итоге утратили свою значимость и клинико-психопатологические критерии, что повлекло расширительное толкование всей аффективной психопатологии. Так, МДП еще недавно диагностировался не более чем у 5 % больных с эндогенными психозами. Теперь частота биполярного расстройства достигла тех же 5 %, но… для всей популяции (!). А как иначе, если для определенных слоев населения стало “модным” лечиться от периодической депрессии? И тем более, что существуют терминологические эквиваленты (фантомы) “депрессивных” состояний, а именно: неврозоподобные и психопатоподобные, аддиктивное поведение и суицидальное… И все перечисленное требует нешутейного медикаментозного лечения самыми современными (и дорогими) антидепрессантами.

Впрочем, здесь кроются и контраргументы. Например, этаноловая и любая наркоманическая зависимость ничуть не снижаются под воздействием антидепрессантов с ожидаемым эффектом устранения обсессивно-комульсивных расстройств. Далеко не всегда успешной оказывается терапия антидепрессантами “соматизированных” (истероидных) явлений и т.д.

Позднее, прибегнув к методологическому анализу всего шизофренического заболевания, я приведу ряд важных цитат из работ одного философа-психопатолога (Е.А.Ромек, 2002). Сейчас же хочу процитировать этого автора применительно к вопросу о неразрешимых противоречиях в констатации биологических (субстратных) аномалий, вызывающих аффективную патологию: “«Мы убеждены (К.Конрад), что в основе истинного депрессивного или маниакального психоза должно лежать структурное изменение, природа которого есть, в конечном счете, функциональное изменение субстрата …». Стало быть, единственным основанием утверждений д-ра Конрада является вера в то, что чувства человека представляют собой функцию его организма. То же a priori обнаруживается в интерпретациях, отклоняющихся от нормы мышления, поведения и даже характера”. Приведенная выдержка заимствована из публикации о противоречиях концепций душевной болезни, которая препровождена цитатой из А.Шопенгауэра: “Никого мы так ловко не обманываем как самих себя”.

Априорная привязка аффективных расстройств к субстратной терапевтической “мишени” уже обернулась непомерным ростом депрессивной патологии (3-е место после сосудистых и онкологических болезней). Однако напомню, что предметом настоящего анализа является процессуальная, а не аффективная патология. Т.е. оставим потомкам право дискутировать на тему об обоснованности диагноза “Биполярное расстройство” и возвратимся к многообразию аффективных нарушений в рамках шизофрении.

Диагностическая квалификация маниакальных и маниакально-бредовых расстройств при шизофрении, как правило, особых трудностей не представляет. Но в плане инверсии в депрессию, прогредиентности и десоциализации эти состояния расцениваются как прогностически неблагоприятные.

Квалификация депрессивных явлений как расстройств, требующих врачебного (психиатрического) вмешательства и медикаментозного (тимоаналептического) воздействия, намного сложней. Помимо прочего здесь существуют терминологические неточности. Тяжелые душевные расстройства в виде подавленного аффекта чаще эндогенной природы, обычно и правильно называют “депрессиями”. Но тоскливое или угнетенное настроение как проявление нормальной эмоциональной реакции в ответ на стрессы, утраты и жизненные разочарования, когда максимум необходима психологическая помощь, также традиционно именуются “депрессиями”. Различия здесь заключаются не столько в терминах, сколько в понятии, что клиническая депрессия характеризуется “патологически сниженным” настроением. Кроме того существует, как указывалось, множество атипичных, стертых, соматизированных, “ларвированных” форм и эквивалентов депрессивных состояний. На сей счет имеется достаточно руководств по эффективному использованию антидепрессантов. Хотя, по мнению психофармакологов, должную терапию получают не более трети нуждающихся в ней пациентов.

Однако сказанное не распространяется на депрессивных пациентов-шизофреников, т.к. последние чаще страдают не столько от “чистого” дистимического аффекта, сколько от коморбидной депрессивно окрашенной бредовой патологии (идеи ущерба, угрожающие галлюцинации, “отрицательный” вариант синдрома Кандинского-Клерамбо (см. в гл. 18) и др.

Депрессивные процессуальные расстройства прогностически достаточно благоприятны. Но они по понятным причинам тяжело переносятся субъективно, а главное часто связаны с суицидальным риском. Иногда покушения на свою жизнь проявляются чрезвычайно остро, в виде импульсивного т.н. “меланхолического раптуса”. Из многообразия разновидностей депрессивных состояний в плане аутоагрессивности наиболее опасны тревожные (ажитированные) формы, “сухие” (без слез) и иронические депрессии, а также депрессии с бредовыми переживаниями, особенно с бредом самообвинения.

Исходя из данного обстоятельства, крайне важна однозначная квалификация психотического (субъективно не корригируемого) уровня депрессии, при котором суицидальный поступок пациента расценивается им как “избавление” от невыносимых страданий.

Психотический (“витальный” – эвристический термин, Курта Шнайдера) характер депрессии констатируется по нескольким параметрам. Во-первых, это выраженность классической депрессивной триады (подавленность, двигательная и ассоциативная заторможенность). Во-вторых, это малая зависимость депрессивного аффекта от предполагаемой психотравмирующей ситуации (при устранении психогении депрессия не исчезает). В-третьих, депрессивные нарушения сохраняются у больных вне зависимости от места их нахождения (большинство депрессивных пациентов навязчивы с просьбами о выписке, т.к. субъективно увязывают тяжесть своего состояния с обстановкой психиатрического стационара). Четвертый признак психотического уровня депрессии определяется во время беседы с больным и обнаруживается в виде невозможности вызвать у него противоположное чувство – обрадовать, обнадежить, рассмешить.

Некоторые психиатры не согласны с последним критерием, приводя в качестве аргумента т.н. “юмор висельника” у хронических алкоголиков. Образные, насмешливо-саркастические оценки по любому поводу, в т.ч. и на свой счет, у них могут сочетаться с обостренной ранимостью и сопровождать суицидальные действия, т.е. витальную депрессию. Однако не стоит забывать о самостоятельной патологии – “аддиктивном поведении”, не обязательно инициированном аффективными расстройствами. (В популярном анекдоте алкоголик “твердо” решив повеситься, выпивает для храбрости стакан, смотрит на крюк и рассуждает: “А жизнь-то налаживается!…”).

www.medlinks.ru

Аффективные расстройства

Аффективные расстройства, в частности, депрессия и тревога, нередко отмечаются при шизофрении, однако остаются в тени более ярких психопатологических проявлений, например таких, как бред, галлюцинации или выраженная негативная симптоматика.

С начала ХХ столетия считается, что такое аффективное расстройство, как меланхолия зачастую наблюдается при психических расстройствах. Одновременно имеется мнение E. Kraepelin (1896) о наличии разногласия меж шизофренией и биполярным аффективным расстройством, условного раздвоения, предусматривающего патогенетический контраст этих патологических состояний. E. Bleuler (1911), наоборот, добавлял признаки меланхолии, в том числе , ангедонию, в число основополагающих показаний шизофрении. Еще больше ухудшила состояние основание J. Kasanin (1933) о наличии «шизоаффективных психозов», в симптоматике которых якобы совмещались явления шизофрении и биполярного аффективного расстройства, хотя, выделим, что термин «шизоаффективное расстройство» в большей мере применялось при взаимосвязи симптомов шизофрении с депрессивными состояниями.

В настоящий момент вопрос о том, нужно ли принимать депрессию составляющей частицей течения или как самостоятельное психическое расстройство шизофрении , — в какой то степени независимый от шизофрении феномен, остается открытым. Хотя, на взгляд многих авторов, меланхолия при шизофрении все таки не имеет определенной причины.

Нынче частота депрессий при шизофрении часто обусловлена общим увеличением пациентов с депрессией в популяции населения.

Практически в половине эпизодов у пациентов с шизофренией, наблюдающихся в разгаре болезни, возникают четкие признаки депрессии, которые слабеют в своей выразительности в течении выхода из психоза. Меланхолия как доманифестное нарушение наблюдается у 40% пациентов с шизофренией, как предвестник у 20-60%. При затяжном ходе шизофрении депрессия встречается у 25% пациентов, при тимопатических ремиссиях — у 20%.

Встречаемость депрессии на разных этапах хода шизофрении:

  • Продромальная фаза — 40%;
  • Острая фаза — 50%;
  • Этап формирования ослабления проявлений — 40%;
  • Ослабление проявлений — 20%.

    • Прогностическая важность депрессии при шизофрении невыяснена, на первый взгляд, проявляющиеся эмоциональные расстройства при шизофрении в какой то степени свидетельствуют о положительном результате ее течения и говорят о поверхностном поражении частей мозга, на второй — депрессия при шизофрении часто сопутствует суицидальным мыслям. Вместе с тем, она может содействовать резистентному ходу заболевания, ее частым возобновлениям и продлевать сроки госпитализации. Не требует сомнений, что для прогноза течения шизофрении огромную роль играет психопатологическая структура депрессии.

    Депрессивные нарушения, появляющиеся по мере хода шизофрении, по структуре симптоматики крайне изменчивы. Но их нужно различать, от явлений снотворного действия нейролептиков и отрицательных признаков шизофрении. Ведь клиническая картина депрессии и проявления отрицательных признаков во многом похожи между собой, везде отмечается ангедония, дистимия , отсутствие реактивности организма, двигательная вялость, депрессивный субступор, рассеянность внимания, стремление к одиночеству и общественному отгораживанию. Однако, депрессия может быть результатом воздействия на такую хорошую психотическую симптоматику, как бред и галлюцинации, или сопутствовать акатизию и акинезию, развившившиеся на фоне приема нейролептиков. Выделим, что акатизия увеличивает выраженность суицидальных мыслей и имеет особую медленно выраженную дисфорическую окраску симптомов депрессии.

    Современные взгляды на роль депрессивной шизофрении:

    • Депрессия — проявление основного патологического процесса, характерного для шизофрении;
    • Депрессия — следствия цикличности течения шизофрении, периодичности ее обострений;
    • Депрессия — признак относительно благоприятного течения шизофрении, результат перехода симптоматики с параноидного регистра на более «мягкий» аффективный;
    • Депрессия утяжеляет течение психоза и задерживает становление фазы ремиссии;
    • Депрессия коморбидна и «косиндромальна» шизофрении;
    • Постпсихотическая депресия — патологическая защитная реакция личности, следствие осознания психического расстройства, социальных проблем и ограничений, обусловленных шизофренией (психодинамическая теория);
    • Депрессия — причина суицида при шизофрении;
    • Постпсихотическая депрессия-биологическая реакция на психоз, истощающий организм;
    • Депрессия — следствие седативного эффекта антипсихотиков, гиперпролактинемии и экстрапирамидной симптоматики;
    • Депрессия — результат лекарственного патоморфоза.

    В преморбидном периоде, и особенно во время продрома шизофрении, выраженность депрессии в ряде случаев сопоставима с достаточно тяжелым аффективным расстройством.

    По мере усиления манифестации шизофрении, в депрессии все в большей степени начинают проявляться признаки апатии и дисфории. Вообще, апатия, психомоторная заторможенность, чувство слабости и беспомощности, ипохондричность, своеобразная психическая анестезия характерны для шизофрении. Возможно, реже депрессия при этом заболевании проявляется дисфорией.

    Почти в 60% случаев в депрессивном состоянии больных шизофренией можно выявить компонент бессодержательной угрозы, ощущение надвигающейся неопределенной катастрофы, не имеющей четкой фабулы.

    По мнению S. Siris (1991), антипсихотики не могут спровоцировать возникновение выраженной депрессии, поскольку клинический опыт показывает, что по мере купирования позитивной психотической симптоматики отмечается и ослабление выраженности симптомов депрессии. В подтверждении своей гипотезы автор также приводит факт отсутствия корреляции между концентрацией антипсихотика в плазме крови и тяжестью проявлений депрессии. Сторонники противоположной точки зрения указывают, что депрессия, развившаяся в результате приема антипсихотиков, — результат своеобразного влияния последних на систему дофамина.

    Депрессия при шизофрении увеличивает риск суицида. От 10 до 15% больных шизофренией кончают жизнь самоубийством и около 40% совершают попытки суицида. В ряде исследований была обнаружена корреляция между выраженностью дистресса, чувством безнадежности, пониманием тяжести возникшего психического расстройства и готовностью к суициду.

    Наиболее высок риск суицида в первые 5-10 лет течения болезни, первые дни госпитализации (50% суицидов совершается в стационаре), после первой выписки из больницы; 20-40% больных совершают попытки самоубийства импульсивно, причем чувство безнадежности в большей степени чем симптомы психоза, сопутствует завершенному суициду. На суицидальную готовность пациента оказывают влияние завышенные ожидания больных и переоценка ими своих возможностей.

    Особенно опасна в плане суицида так называемая постпсихотическая депрессия, проявляющая себя в течение 6 месяцев после первого психотического эпизода. Эта достаточно стойкая депрессия регистрируется в 25-50% случаев, а по отдельным источникам, даже у 80% больных.

    В клинической картине постпсихотической депрессии обращает на себя внимание своеобразная «заторможенность» больных, типичны жалобы на чувство тоски, «недостаток эмоций». У пациентов в этот момент теряется интерес к общению.

    Среди причин постпсихотической депрессии нужно сосредоточить интерес на стигму болезни, плохие отношения в семье пациента, ограниченность интерперсональных связей и трудности, возникающие в процессе учебы или работы, злоупотребление алкоголем или психоактивными веществами. Как правило, постпсихотическая депрессия носит затяжной характер и резистента по отношению к медикаментозной терапии.

    На данный момент врачи уверены, что депрессивное состояние излечимо. Доктора утверждают, что наивысшая результативность лечения достигается применением нескольких способов одновременно: медикаменты, психотерапия, физиотерапия, ЛФК. При легких формах депрессивных состояний нужно использовать минимум медикаментов, подчеркивая психотерапию и ЛФК. Когда депрессия находится в тяжелой стадии, терапия антидепрессантами является ведущим.

    Антидепрессанты-психотропные лекарства, применяемые для терапии депрессивных состояний,которые воздействуют на уровень нейромедиаторов, в частности серотонина и дофамина. Недостача серотонина и норадреналина вызывает угнетающее воздействие на организм человека и вызывают признаки депрессии. Именно на биохимических основаниях депрессии организовано использование медикаментов.

    Как отмечалось выше, лечение депрессивного расстройства при шизофрении представляет собой достаточно трудную задачу.

    Контролируемые клинические испытания показали, что присоединение к антипсихотикам трициклических антидепрессантов не оказывает влияния на выраженность депрессии. Более того, в отдельных работах конца ХХ века авторы писали о способности антидепрессантов вызывать обострение психоза и появление выраженной депрессии после выхода из него. Некоторые ученые полагают, что назначение антидепрессантов может быть оправдано только на определенном этапе терапии антипсихотиками: в момент острого психоза оно нецелесообразно, напротив, на этапе постпсихотической депрессии — правомерно. Во всех случаях терапия депрессивных состояний у больных шизофренией требует комплексного подхода, включающего в себя помимо медикаментозной терапии и адекватную психотерапевтическую помощь.

    Механизмы антидепрессивного эффекта атипичных антипсихотиков:

  • позитивное влияние на серотонинергическую систему;
  • уменьшение выраженности когнитивных нарушений;
  • ослабление выраженности влечения к алкоголю и ряду психоактивных веществ;
  • отсутствие выраженной экстрапирамидной симптоматики;
  • позитивное влияние на психосоциальный статус больного;
  • комплайенс с пациентом.

    • По данным некоторых авторов, ряд современных атипичных антипсихотиков, например, рисперидон, оланзапин, зипразидон и, особенно, арипипразол, обладают эффектом антидепрессанта. В этот момент отдельные исследователи говорят о неоднозначности действия этих препаратов на проявления депрессии, предполагая в данном случае возможность возникновения различных вариантов ее динамики: «гармоничная», «демаскированная» и «постприступная» депрессия.

    xn--e1adccyeo5a6a8e.net

    Маниакальная шизофрения: что это такое, причины, симптомы и методы лечения

    Маниакальная шизофрения – народный термин, которого нет в международном классификаторе болезней. Психиатры говорят о шизоаффективном расстройстве, биполярном аффективном или приступе параноидной шизофрении, протекающем на фоне измененного аффекта. Между этими тремя болезнями проводится дифференциальная диагностика.

    Диагноз во всех случаях подразумевает лечение в стационаре. При поступлении пациенту устанавливается предварительный диагноз, который является основанием для пребывания в психиатрическом стационаре закрытого типа. По окончании лечения, когда становится ясно, насколько пострадала личность от болезни, выставляется заключительный, по поводу которого человек наблюдается в психоневрологическом диспансере и получает поддерживающее лечение.

    Достоверные причины эндогенных психических расстройств окончательно не установлены, но наибольшее значение имеет генетический фактор. Если в семье имеется психически больной родственник, то вероятность развития болезни у его потомков повышается во много раз.

    Имеет значение тип реагирования и общие правила поведения, принятые в семьях. Склонность к уединению, уклонение от контактов с другими людьми, пренебрежение общечеловеческими нормами во многом способствует развитию болезни.

    Провоцировать начало болезни может употребление психоактивных веществ, в том числе наркотиков, алкоголизация, тяжелая черепно-мозговая травма, техногенные и природные катастрофы, значимые жизненные потери. Человек со здоровой наследственностью может отреагировать изменением настроения, снижением общей жизненной активности, но реакции его не выходят за рамки нормальных и с течение времени сглаживаются. Если же имеется генетический изъян, то начинается психическое заболевание.

    Ощущаете постоянную усталость, депрессию, и раздражительность? Узнайте про средство, которого нет в аптеках, но которым пользуются все звезды! Чтобы укрепить нервную систему, достаточно просто.

    Особенности клинической картины

    Что такое и какие признаки маниакальной шизофрении? Если представить некую условную шкалу, то на одном конце будет маниакально-депрессивный психоз (современное название — биполярное аффективное расстройство или БАР), на другом – параноидная шизофрения, а посредине – шизоаффективное расстройство.

    Это словосочетание ближе всех находится к шизоаффективному расстройству, но это весьма условно. Между патологическими состояниями имеются отличия.

    Биполярное аффективное расстройство – это прежде всего расстройство настроения, которое диктует поведением и поступками больного человека. Могут быть как маниакальные, так и депрессивные эпизоды. Иногда присутствуют бредовые включения, но они временные и нестойкие, не имеют законченной системы.

    Шизофрения – расстройство мышления, когда человек делает нелогичные и непонятные выводы из обыденных событий. Бред – основной симптом. Человек вначале ощущает себя избранным, особенным, «понимает» свою связь с высшими силами, а затем изменяется его настроение в соответствии с тематикой бреда. Изменения мышления происходят исподволь, бредовая система формируется постепенно, и ко времени неадекватного поведения изменения личности уже слишком глубоки.

    Шизоаффективное расстройство в подавляющем числе случаев развивается после употребления наркотиков, алкоголя, токсических веществ или тяжелых психологических травм, стрессов. Одновременно расстраивается и настроение, и мышление. Человек творит бог весть что – выбрасывается из окна, прыгает с поезда, калечит окружающих, нарушает общественный порядок, но когда приходит в себя, не может объяснить и понять, почему поступил именно так.

    Основные фазы

    Понять, какая именно случилась с человеком болезнь, зачастую можно только после окончания психотического эпизода. Каждая болезнь проходит определенные стадии, и важнейшая из них – появление критики, что свидетельствует о начале выздоровления.

    При биполярном аффективном расстройстве (МДП) после выравнивания настроения сглаживаются и все остальные расстройства. Если человек находился в депрессии, то он понимает, что оснований для нее не было. После маниакальных эпизодов пациенты бывают изумлены тем, что натворили. Единичные эпизоды могут пройти бесследно, человек возвращается на работу и в семью.

    При шизофрении всегда формируется дефект или особое состояние психики, мешающее человеку быть адекватным. Касается это в первую очередь эмоций, у пациента они как бы исчезают. Ему становится безразлично все, что происходит с ним самим и близкими, прекращаются все стремления и желания. Мышление никогда полностью не возвращается на прежний уровень, остаются странности и нелогичные поступки. Сильно страдает воля и способность постоять за себя.

    Пациенты пассивно плывут по течению, теряя близких и друзей, работу и семью, увлечения и пристрастия. Многие лишаются жилья и социальных пособий, заканчивая свою жизнь в интернате и не осознавая своей ущербности.

    При шизоаффективном расстройстве обязательно есть стойкое изменение настроения, но для установления диагноза необходимо, чтобы в течение 2-х недель обнаруживалось хотя бы одно из таких расстройств:

    • галлюцинации, особенно слуховые;
    • бред воздействия или такой, который не характерен для образа жизни и полученного образования – например, швея может считать себя компьютерным гением;
    • слова «собственного изобретения» или разорванная речь;
    • кататонические или двигательные расстройства с характерным застыванием в одной позе.

      • Для шизоаффективных расстройств характерна параноидально-маниакальная симптоматика, когда нарушения мышления и аффекта имеют одинаковую силу.

      Диагностика

      Основной метод – клинико-анамнестический, когда из описания жизни и поступков пациента, его поведения, результатов наблюдения в отделении и чувствительности к лечению складывается целостная картина.

      Самое сложное – отграничить биполярное расстройство от шизофрении, поскольку имеются признаки двух болезней одновременно. Шизоаффективное расстройство может со временем трансформироваться в шизофрению со всеми вытекающими последствиями.

      По мере стихания процесса пациент начинает осознавать, что что-то с ним было не так. Началом ремиссии считается момент, когда пациент может отграничить болезненные переживания от реальности.

      Методы лечения

      Основной метод – медикаментозный. Используются нейролептики разных химических групп, способные прекратить галлюцинирование и разрушить бредовую структуру. Современные нейролептики мягкие, их можно принимать годами. Существуют лекарства в виде депо, которые вводятся глубоко внутримышечно в виде масляного раствора. Одной инъекции хватает на 3-4 недели.

      Атипичные нейролептики не нарушают привычную жизнь, практически не имеют побочных действий, но держат под контролем продуктивную симптоматику.

      Используются нормотимики или лекарства, выравнивающие настроение. Маниакальный эпизод требует использования солей лития, это лучшее средство для обрыва мании и длительного поддерживающего лечения. По показаниям используются антидепрессанты, противосудорожные средства седативной направленности.

      Психотерапия применяется ограниченно, поскольку при нарушениях мышления проведение занятий невозможно. В периоды затишья психотерапия помогает пациенту мягче реагировать на стресс, поверить в собственные силы.

      К какому врачу обращаться?

      Исключительно к психиатру, поскольку врачи других специальностей не занимаются вплотную психическими болезнями. Нужно понимать, что неадекватный человек представляет опасность не только для себя, но и для окружающих. «Голоса» могут приказать больному человеку совершить насилие, и он не сможет сопротивляться.

      К врачу нужно обращаться при первых признаках неадекватности, странностях в поведении, нелогичных поступках родственников, если они повторяются. Опытный психиатр сразу поймет, с чем он имеет дело. Родственники могут обратиться просто за советом, если они не знают, что делать.

      Чем скорее начато лечение, тем лучше. Возможно, человека и не удастся излечить окончательно, но семья и близкие хотя бы будут избавлены от опасности. Постоянный прием медикаментов, регулярное наблюдение врача помогут улучшить длительность и качество ремиссии. В некоторых случаях возможен возврат к полноценной трудовой деятельности или хотя бы к простым формам труда.

      Автор статьи: Врач-психиатр, психотерапевт Небога Лариса Владимировна

      depressio.ru